Статья написана для итальянского психоаналитического журнала LACANPERTUTTI

Когда человек нуждается в любви или признании, он понимает, что он не самодостаточен, осознает, что его бытие неполно. В этот момент он остро ощущает нехватку, свою нехватку, завуалированную в другом (объекте любви).

Именно любовь заставляет человека желать, она пробуждает желание, но не является собственно желанием. Лакан противопоставляет любовь и желание. Как воображаемый феномен, принадлежащий Эго, любовь противоположна желанию, вписанному в порядок символического, в поле Другого (S11, 189–91). Любовь является метафорой (S8, 53), а желание – метонимией. Можно даже сказать, что любовь убивает желание, поскольку лежащая в ее основе фантазия о единстве с любимым (S20, 46) уничтожает различие, являющееся условием возникновения желания. Однако структурно любовь и желание имеют много общего. Во-первых, ни любовь, ни желание не могут быть удовлетворены. Во-вторых, структура любви как «желание быть любимым» тождественна структуре желания, поскольку субъект желает стать объектом желания Другого. В-третьих, в диалектике потребности/требования/желания последнее возникает из неудовлетворенного остатка требования, являющегося требованием любви. Даже если Другой, имеет возможность предоставить объекты, удовлетворяющие потребности субъекта, он (Другой) не может предоставить безусловную любовь, которой такжаждет субъект.

Фрейд располагал любовь в рамках нарциссизма. Любить означает желание быть любимым. Любить себя посредством другого, это собственно любовь в измерении обмана. Любовь аутоэротична и имеет фундаментальную нарциссическую структуру. В нарциссических формах любви, отношения строятся с миражом собственного Я. Другой в которого я влюблен, всегда уже я сам, именно через другого я получаю в любовных отношениях, то чего мне недостает. Мы — одно, отсюда берет начало идея любви. Это простейший способ дать сексуальным отношениям, этому неуловимому термину, свое означаемое (Жак Лакан). На место не существующих сексуальных отношений между полами приходит любовь. В формуле идеальной эротической любви 1+1=1.

В лакановской любовной арифметике: один плюс один в любви это даже не два, а всегда три. Поскольку этот третий – Другой, без которого не обойтись, когда заходит речь о другом поле. Всегда будет налицо в этих отношениях некто третий, большой Другой, которым и задается позиция субъекта в качестве субъекта речи.

Любая речь является требованием признания, запросом любви. Требование любви адресуется к Другому, потому что он предполагается обладателем объекта желания. Любящий пытается дать то, чего у него нет (т.е. фаллос); известная формула Лакана «любить значит давать то, чего не имеешь» (S8, 147). Любовь направлена не на то, чем обладает объект любви, но на то, чего у него нет, на находящееся за ним ничто. Объект является любимым постольку, поскольку занимает место этой нехватки.

Жак Лакан считал, что любовь – это замещение не-существования сексуального рапорта. Она является фантазией о слиянии с любимым, в ней отсутствуют какие бы то ни было отношения между полами; характерным примером такого отсутствия является асексуальная куртуазная любовь. Это образец любовной сублимации — возвышенная любовь или любовь, помещенная в строгую дисциплину аскезы удовольствия. Куртуазная любовь – это экстатическая любовь к Другому, когда отменяются все естественные конечные цели создания. Абсолютная жертвенность и служение, не требующее вознаграждения.

Радикальные формы одиночества в любви

Куртуазная и эротоманическая бредовая любовь являются радикальными формами одиночества, так как субъект один на один сражается со своим jouissance без реального партнера. В случае куртуазной любви объект обожания исключительно платонический и не существующий, в случае эротоманической любви субъект в своей бредовой конструкции сам помещает себя на место объекта «беззаветной» любви другого.

Средневековая куртуазная любовь, по определению Лакана, представляет собой утонченный способ возместить отсутствие сексуальных отношений, притворяясь, будто мы сами этим отношениям полагаем препятствия. Лакан обращает внимание, на то, что — в куртуазной любви отсутствуют любовный объект. Женский объект оказывается лишен «какой бы то ни было реальной субстанции», другими словами, объект любви выполняет исключительно символическую функцию.

Эротоманическая любовь – это бредовая конструкция, предназначенная сделать существующим сексуальный раппорт. Речь эротомана не требует участия другого субъекта. Любовь эротомана – это постулат «Я — любим» — не предполагает сомнения. Диалектика эротоманического бреда располагается на воображаемой оси а – а’ схемы L. Эротоманический бред представляет защиту субъекта от угрозы быть раздавленным наслаждением (Реальным). В платонической эротомании исключается измерение наслаждения: избранный партнер (объект) любит, но не наслаждается. Женщина-эротоман в психозе возводит постулат «быть Единственной в любви», в отличие от Требования женского субъекта в неврозе «быть единственной в любви». Мужчина – эротоман – возвышает Одну, которая может редуплицироваться до бесконечности, до уровня первичной Богини, она становится единственным и жертвенным объектом и одновременно, двойником которой он является.

Во взаимной любви двух партнеров необходимо учитывать сингулярный уникальный модус телесного наслаждения каждого, они никогда не совпадают. Мужская и женская позиции — это радикально различные способы обнаружения себя в мире. Невозможно слияния в любви двух тел в одно. Любовь объединяет, а jouissance разделяет. Можно сделать попытку быть партнером jouissance другого, быть включенным в качестве объекта в его фантазм, выдерживая натиск влечения другого.

Сексуальные влечения направлены не на «личность в целом», но на частичные объекты. Поэтому не существует сексуальных отношений между субъектами – только между субъектом и (частичным) объектом. Для мужчины object (a) занимает место отсутствующего партнера и производит матему фантазма (S◊a); другими словами, женщина существует для мужчины не как действительный субъект, но только как фантазматический объект, причина его желания (S20, 58). В отношениях между полами женщина функционирует не как женщина, а как мать (S20, 36).

Любовь в психоанализе

В психоанализе анализант говорит о любви и о не любви к себе и другому. Лакан наглядно показывает, чем анализанд занимается в процессе психоаналитического лечения, поскольку «разговоры о любви являются тем единственным, чем мы занимаемся в аналитическом дискурсе» (S20, 77).

Любовь возникает в ходе аналитического лечения как следствие переноса. На протяжении всего своего творчества Лакан не переставал интересоваться проблемой производства этого феномена в искусственно созданной ситуации. Лакан утверждает, что связь любви и переноса является свидетельством того, что в любви ключевую роль играет искусственность. Хотя перенос часто проявляется в таких сильных аффектах, как любовь и ненависть, они все же не являются его сущностью, которая заключается в структуре интерсубъективных отношений. Это структурное определение переноса, он постоянно напоминает, что сущность переноса заключается в символическом, а не воображаемом, хотя его последствия для воображаемого весьма ощутимы. Позднее, Лакан отметит, что если перенос и проявляется под видом любви, это, прежде всего, любовь к знанию (savoir). 

Обучение психоанализу не возвышает психоаналитика над миром страстей; верить в это означало бы полагать, что источником любых страстей является бессознательное – идея, которую Лакан отвергает. Более того, чем более полным был психоанализ самого аналитика, тем выше вероятность того, что он будет испытывать к анализанду искреннюю любовь или отвращение (S8, 220). Причина же, по которой аналитик не действует на основании своих страстей, заключается не в том, что его обучение лишило его способности испытывать какие-либо чувства, но в том, что оно открыло в нем желание, превосходящее по силе любые чувства. Лакан называет это желание желанием аналитика (S8, 220–1).

Топология любви

В позднем учении Лакана, выбранная им фигура лента Мебиуса, иллюстрирует способ психоаналитической проблематизации таких бинарных оппозиций, как внутреннее/внешнее, любовь/ненависть, означающее/означаемое, истина/видимость. Хотя обычно термины этих оппозиций радикально противопоставляются друг другу, Лакан предпочитает рассматривать их с точки зрения топологии ленты Мебиуса. Таким образом, противоположные термины рассматриваются не как существующие раздельно, а как переходящие друг в друга. Так, например, дискурс господина переходит в дискурс аналитика. Любовь структурирована как метафора, поскольку предполагает операцию замещения. «Означивание любви может быть произведено только благодаря тому, что функция érastès, любящего, являющегося субъектом нехватки, занимает место, заменяется функцией érôménos, любимого объекта» (S8, 53). Другими словами, Лакан утверждает, что Отношения между мужчиной и женщиной никогда не будут гармоничными; «Наиболее неприкрытая вражда между мужчиной и женщиной неизбывна» (S2, 263). Любовь – это не более чем иллюзия, призванная скрыть отсутствие гармоничных отношений между полами (представленная либо через миф, как в «Пире» Платона, либо в психоаналитических терминах, таких, например, как генитальная любовь Балинта). В 8 семинаре посвященном переносу, Жак Лакан приписывает любви неземное происхождение, со стороны богов, а они как известно на стороне реального. Любовь — это «выдумка богов». В любви Одного всегда вдоволь, всегда в избытке…